Русский Север всегда манил и торговцев, ищущих короткий путь в Китай и Индию, и промышленников, осваивающих природные богатства. В последние годы по стопам поморов и голландцев отправились многочисленные суда с туристами. Мы пообщались с представителями трех разных компаний: «Морской практики», «Клуба полярных путешествий» и «Силы ветра», — организующих морские путешествия на Север, чтобы выяснить, почему растет спрос на такие экспедиции и зачем вообще туда едут люди.
Как получилось, что вы стали организовывать морские экспедиции в труднодоступные места на Севере?
Николай Савельев, основатель «Клуба полярных путешествий»: «Я сибиряк, родился в Кемеровской области. В детстве мы с семьей переехали в Новороссийск, и я пошел учиться в Высшее мореходное училище. В начале 1990‑х годов я приехал в Мурманск, попал в Мурманское морское пароходство на ледоколы, прошел по Северному морскому пути и навсегда влюбился в Арктику.
Когда распался Советский Союз, огромная часть флота оказалась невостребованной. Я основал судоходную компанию “Посейдон”, мы управляли несколькими старыми сухогрузными судами, которые в 1997 году были проданы. Встал вопрос: что делать дальше? И тут Мурманское морское пароходство предложило нам попробовать заняться полярным туризмом.
Так в конце 1990‑х появился “Клуб полярных путешествий”. Тогда мы организовывали экспедиционные круизы на Северный полюс и по Русской Арктике на борту ледоколов, а сегодня компания — один из мировых лидеров на рынке экспедиционных круизов в полярные регионы. А в России — единственный организатор путешествий в Арктику, Антарктику и на Северный полюс на ледоколе и экспедиционных судах ледового класса».
Константин Попов, основатель «Морской практики»: «Я вырос в семье ученых в Новосибирском академгородке. Когда мне было 8 лет, в руки попалась книжка “Паруса над волнами” Николая Внукова про путешествия Лаперуза, Кука, Беллинсгаузена, Лазарева, Дрейка, в общем, история Великих географических открытий. Я эту книжку зачитывал до дыр.
В 2014 году я прошел практику на знаменитом паруснике “Крузенштерн”. Я знал минимум два десятка увлеченных парусами и морем людей и решил превратить свою страсть в образовательный проект. Так появилась “Морская практика”.
Сначала мы ходили только на “Крузенштерне”, потом добавили “Седова”, “Херсонес”, “Палладу”, нам стало не хватать российских парусников, и мы стали ходить на иностранных лодках.
В какой‑то момент посмотрели, где мы, русские, можем выиграть конкуренцию. Конкурировать с голландцами в Северном море бесполезно: они знают здесь все ходы-выходы. Выяснилось, что самые интересные районы для нас — Арктика и Антарктика. Русские освоили эти моря и имеют большой багаж знаний.
Мы начали ходить на Север на маленькой яхте. И сегодня в нашей копилке уже и Антарктида, и Новая Земля, и Земля Франца-Иосифа…»
Александр Сколков, креативный директор и сооснователь «Силы ветра»: «В 2015 году я почти случайно в Интернете набрел на Чупинский морской клуб, посмотрел их проекты и понял, что это классные ребята. Я собрал друзей и приехал к ним, чтобы попутешествовать на их лодках, познакомиться и что‑то узнать про то, как выглядит водный поход по Белому морю и Карелии. В это все я мгновенно влюбился.
Чупинский морской клуб появился достаточно давно, еще во времена Российской империи, а сам поселок Чупа спрятан в длинном беломорском фьорде, который защищает его от ветров.
Из нашего желания показать аудитории новые прекрасные места и гостеприимности ребят из чупинского клуба выросла экспедиция на Белое море. За все время нам удалось отвезти туда сотни людей. Теперь у нас есть возможность показать Север всем, а у клуба появился приток денег, которые они тратят на ремонт лодок, проведение образовательных мероприятий и экологических акций».
Какие суда вы используете? Чем путь по воде лучше, нежели по суше?
Константин Попов: «Я предпочитаю шхуны. На яхте вся природа близко, только руку протяни. Я привык видеть, чувствовать эту стихию на кончиках пальцев — только так ты ее понимаешь.
Важна и вовлеченность. У нас группа на борту — до 25 человек, фактически одна семья. Вы знаете всех в лицо, вы становитесь частью экипажа, учитесь управлять парусами. Одно дело, когда вам лекции читают на борту и показывают какие‑то слайды, а другое — когда вы делаете все сами. Мы практики, а не теоретики. Плюс ко всему мы тихие, экологичные, и да, паруса — это еще и очень красиво!»
Николай Савельев: «Посещение труднодоступных и малоисследованных мест — это не про стандартный круизный отдых, а про более глубокое погружение в природу и историю региона, про новые знания и встречи с единомышленниками.
Для круизов на Северный полюс мы фрахтуем самый мощный ледокол в мире, способный перевозить пассажиров, — “50 лет Победы”. В зимний период он проводит научно-исследовательские и грузовые суда по Северному морскому пути, а летом у путешественников появляется уникальная возможность отправиться на нем к самой северной точке планеты.
На борту для пассажиров созданы максимально комфортные условия: удобные каюты, спортзал, бассейн с подогреваемой морской водой, две сауны, ресторан, библиотека и лекторий. Однако ледокол “50 лет Победы” — это не круизный лайнер, а настоящий арктический атомоход с двумя реакторами на борту. Поэтому путешествие на нем — уже невероятное приключение.
Круизы в другие регионы Арктики и в Антарктику проходят на экспедиционном судне ледового класса Sea Spirit. Оно может заходить в самые труднодоступные места, закрытые для больших судов, а также подходить максимально близко к ледникам и скалам.
Во многих полярных регионах действуют природоохранные ограничения, на берегу одновременно могут находиться не более 100 человек. На Sea Spirit размещаются 114 пассажиров, и все они могут участвовать в высадках на сушу одновременно. Это позволяет проводить больше времени на континенте и посещать больше интересных мест. Для сравнения: на судах с пассажировместимостью 200 человек часть людей ждет своей очереди на высадку полдня».
Александра Котова, тревел-координатор «Силы ветра»: «Мы любим экспедиции под парусом за то, что они дают возможность найти единение с природой. Нет звуков мотора, животные и птицы не пугаются твоего приближения. Можно довольно близко подойти к диким животным, настолько, что их легко рассмотреть без бинокля. А еще путешествие под парусом — это настоящая магия. Тут нет пассажиров и водителя — тут есть команда, которая полноценно участвует в жизни лодки, и капитан. Вы довольно быстро сближаетесь за разговорами и общими делами и через пять дней уже можете выйти с лодки лучшими друзьями».
Расскажите про ваши направления. Какой из маршрутов вам больше всего нравится и почему?
Константин Попов: «Один из моих самых любимых северных проектов — созвучные нам “Морские практики”. Женя Шкаруба, мой друг и товарищ, строит карбасы — классические поморские суда на три-четыре человека. В 2020 году мы запустили совместный проект в Кенозерском заповеднике в Архангельской области. У нас есть флотилия из трех карбасов, инструктор, и люди самостоятельно совершают настоящее плавание. Красота неописуемая, вокруг деревянное зодчество, северная природа…
Если говорить о чисто полярных историях, открыть Русский Север для публики помог коронавирус. Ходить в Гренландию значительно проще, как ни странно. А тут случился COVID, и все сошлось.
В прошлом году мы ходили на Чукотку на яхте “Елизавета”. Потрясающие места! В этом году планируем сделать шесть походов на Новую Землю и один в августе на Землю Франца-Иосифа. Если поход на Новую Землю занимает восемь дней, то на Землю Франца-Иосифа — 20–22 дня, из них десять дней — в море. Это настоящий вызов.
Земля Франца-Иосифа — жемчужина Русской Арктики. Удивительная нетронутая природа: белые медведи, киты, ледники, айсберги. Мы наблюдаем за морскими млекопитающими, ищем их по заданию ученых, ставим фотоловушки на островах архипелага».
Николай Савельев: «Если говорить про Русский Север, мы организуем экспедиционные круизы на Северный полюс, Шпицберген, Землю Франца-Иосифа.
Последние несколько лет я являюсь экспедиционным лидером в путешествиях на Северный полюс, и это направление мне нравится больше всего. Здесь мы реализуем самые смелые задумки и продолжаем удивлять наших гостей: ставим настоящую баню прямо на льду, организуем одиночную полярную станцию для Федора Конюхова. Путешественники встречают удивительных людей, летают на вертолете над арктической пустыней, видят белых медведей в их естественной среде обитания, ощущают, как ледокол проходит через трехметровые льды.
Приглашаем интересных гостей. В прошлом году были Евгений Гришковец, Гоша Куценко, космонавт Сергей Рязанский, а в следующем году с нами идут Федор Конюхов, Андрей Шаронов и Клим Шипенко».
Александра Котова: «Мы уже пятый год исследуем Белое море под парусом. В этом году будем делать заезды с пересечением Полярного круга. Здесь в разное время года можно оказаться в совершенно разных условиях: в июле искупаться в Белом море, собрать черники и грибов, а в сентябре на том же маршруте уже увидеть северное сияние и получить огромное удовольствие от посиделок у костра».
С какими трудностями сопряжена организация такого рода экспедиций?
Константин Попов: «В первую очередь подготовка к экспедиции — это установление партнерских отношений с теми, кто работает в арктической зоне. В Арктике нет конкурентов — здесь есть только партнеры, и на этой взаимопомощи держится вся наша деятельность.
Каждый раз, выходя в море, мы прорабатываем так называемый протокол спасения. Если что‑то пойдет не так, мы понимаем, что будем делать в той или иной ситуации, где находятся суда, которые могут оказать нам помощь. Наши пограничники нас контролируют, и у нас на борту даже есть трекер, по которому они за нами следят. Плюс мы точно знаем, когда и какой ветер подует, можем обходить зоны штормов и за три дня корректировать свой курс».
Николай Савельев: «Наши экспедиционные круизы сильно отличаются от привычных путешествий, но их нельзя назвать экстремальными.
Здесь действует много природоохранных правил, есть своя специфика по высадкам на необорудованные берега, по использованию экспедиционных лодок и вертолетов. Мы работаем только с опытными инструкторами и экспедиционными лидерами, тщательно продумываем каждый этап, готовы к любым ситуациям.
Например, однажды, когда мы возвращались с Северного полюса, лед был настолько крепким, что сломал лопасть винта. Мы встали посреди ледяной пустыни, где до горизонта — ничего, кроме льда. Приняли решение заменить лопасть. Для этого на ледоколе есть все необходимое. Водолазы спускаются под лед, вываривают остатки лопасти, опускают кранами под воду запасную. У нас ушли на это сутки, но мы успешно справились и продолжили путешествие».
Александра Котова: «У нас классные и опытные капитаны, которые знают, при каком ветре в какой бухте можно вставать, а в какой — нет. Мы всегда вольны изменить маршрут в зависимости от погоды, чтобы он был насыщен впечатлениями и точно оставался безопасным.
Конечно, мы всегда стараемся, чтобы все шло по плану, но предупреждаем людей, что погода может внести коррективы».
В чем вы видите роль государства в развитии северного туризма? Не мешать, помогать?
Константин Попов: «Ограничения со стороны государства серьезные: у судна обязательно должны быть разрешения Минтранса, при перемещении по северным водам нужно ставить специальный маячок, докладывать о себе пограничникам, но основная проблема не в этом.
Главное ограничение — отсутствие людей и инфраструктуры. Посмотрите на Дальний Восток или, например, на Териберку. Появляются люди — появляются инфраструктура, сервис, подтягиваются и туристы. В этом плане государство может помочь дотациями и грантами малому бизнесу.
Как только будет решена проблема отсутствия предпринимателей на Севере, туризм станет развиваться более интенсивно.
На Севере нет соперников, есть только соратники, поэтому чем больше будет компаний, тем лучше для всех».
Николай Савельев: «Мы изучили опыт Гренландии, Чили, Аргентины, США в Арктике. Все эти страны сначала строили военные аэродромы, а затем принимали нормативно-правовые акты для использования их в двойном назначении. Если такое проделают у нас, то туризм начнет автоматически развиваться.
Необходимо налаживать и транспортную доступность региона. Туроператоры увидят, что на Север можно легко добраться, а после уже начнет развиваться и инфраструктура, увеличиваться турпоток».
Александр Сколков: «Самое главное, чего хочется от государства, — это диалога. Сейчас он почти отсутствует, не к кому прийти с программой, которая могла бы изменить ситуацию. Много ограничений, которые с наших позиций кажутся нецелесообразными. Внедрение законов и мер не должно исходить только от одной стороны — должно быть скорее совместное “творчество”».
Границы остаются закрытыми. Значит ли это, что будет расти спрос на северные экспедиции?
Константин Попов: «Туристы поедут туда, где будет нормальная инфраструктура. Мы сейчас заходим в труднодоступные районы, а там, например, прачечной нет, приходится с гостиницами договариваться. Я работаю с администрацией Ямало-Ненецкого автономного округа, и там прямо говорят о том, что предпринимателей можно привезти с Большой земли — надо лишь создать им хорошие условия. Но нет того органа, который может инициировать компетентный диалог. Поэтому мы создаем в Нарьян-Маре университет, у нас есть образовательная лицензия, но мы в начале пути. Хотим, чтобы арктический туризм развивался и предпринимателям было интересно сюда ехать».
Николай Савельев: «Мы видим большой интерес к круизам на Северный полюс, потому что путешествие начинается и заканчивается в Мурманске — это очень простая логистика, не нужен даже загранпаспорт. Но в то же время искушенных путешественников не смущают ни долгий перелет, ни другой конец света, и никаких препятствий или сложностей с этим нет. Я думаю, что спрос на такие путешествия будет расти. Людям все больше начинают нравиться поездки со смыслом, а не просто развлечения».
Александр Сколков: «Сейчас полет на Камчатку стал намного доступнее и быстрее, чем поездка в Грецию или Италию на регату, поэтому многие используют возможность, чтобы исследовать нашу страну и побывать на Дальнем Востоке или Севере».
