После трансатлантических плаваний чаще всего мне задавали вопросы об одиночестве. Почему я шел один? Не было ли страшно? Не было ли скучно? Этот интерес к состоянию и ощущениям человека, оказавшегося в условиях реальной коммуникативной изоляции от других, наверное, неслучаен. Недаром, если говорить о дальних плаваниях, именно к яхтсменам-одиночкам общество всегда проявляло повышенное внимание.
В 1974 году на русском языке вышла книга Анджея Урбанчика «В одиночку через океан», которая стала настольной для многих наших яхтсменов и поводом для самых смелых мечтаний. Она посвящена одиночным плаваниям и охватывает столетний период — начиная с плавания Альфреда Енсена на рыбацкой дори через Атлантический океан в 1876 году. В этой книге не набралось и сотни историй: моряков-одиночек тогда было совсем мало.
С тех пор все изменилось: такие плавания перестали быть чем-то из ряда вон выходящим. Но интерес к ним не ослабевает.
Добровольное одиночество
Итак, одиночество. Это понятие имеет множество самых разных трактовок, и, в общем и целом, нужно различать позитивные и негативные проявления этого состояния. Для одних людей (их, пожалуй, большинство) это вынужденная изоляция, сопровождаемая болезненными переживаниями, а для других — добровольное уединение, связанное с поиском себя, оценкой своих возможностей и даже творчеством.
По большому счету, человек не создан для одиночества. Все в нашей жизни устроено так, что подобная ситуация выглядит противоестественной. Недаром испытание одиночеством всегда считалось очень тяжелым. Взять, к примеру, суровое наказание — заключение в тюрьму, где одиночная камера — мера исключительная. Сколько узников сошло с ума, не выдержав карцера! А роман Дефо о приключениях Робинзона Крузо, интерес к которому до сих пор не угасает! Его вызывают не только собственно перипетии героя, но и сопереживание: как же он, несчастный, бедовал, один-одинешенек?! Хорошо хоть Пятница появился: дикарь, конечно, но все-таки…
Об авторе
Сергей Иванович Афонин родился в 1958 году. Яхтсмен с большим стажем: под парусом ходит с 14 лет. Считайте — всю жизнь. Многие годы работает редактором в яхтенных журналах, при этом всегда находит время путешествовать по морям. Ходит подолгу и далеко. В активе Сергея много интересных и непростых плаваний, трансатлантический переход на моторной яхте Elling, два одиночных пересечения Атлантики на 6‑метровой парусной лодке Havsfidra, построенной в 1971 году, опыт странствия длительностью 15 месяцев. Две яхты в своей жизни он построил самостоятельно. Яхту Сергей рассматривает как дом: «Это удобно — путешествовать, не покидая дома. Все внутри привычно, все на местах, и лишь вокруг твоего жилища меняются моря, страны, города, люди…»
Однако к одиночеству можно отнестись иначе. Человек в этом состоянии остается один на один с самим собой, своими мыслями. Кто-то этого не выносит совсем, но есть и такие, кому это необходимо. Для чего? Все зависит от конкретной личности. И в основе такого стремления всегда лежит желание или даже потребность вырваться из привычной жизненной круговерти, оглядеться, что-то переосмыслить…
Есть множество легенд о монахах-отшельниках, которые посвятили свои помыслы богу. И неважно, в пустыню они ушли от людей, в лесные дебри или горы: главное — каждый из них ощутил необходимость побыть одному.
Лично мне вкус к этому состоянию постепенно прививали долгие ночные вахты во время плаваний под парусом. Именно они раскрывали всю прелесть одиночества. Ночь, все спят, ты один… Управляешь судном, наблюдаешь, думаешь о разном… Ловишь себя на том, что от насущных вопросов обращаешься к вечным, философствуешь. В море как нигде чувствуешь себя лишь крохотной частицей мироздания…
Как результат, родилась любовь к одиночным плаваниям, о которых до поры до времени только мечталось. Но именно такие плавания позволили попробовать разобраться в себе и в жизни, дали уникальный опыт и возможность пройти по пути настоящих испытаний.
Практическая сторона вопроса
Не меньший интерес, хотя и в более узком кругу, вызывают вопросы обычной практики: как спишь, что ешь, как, в конце концов, швартуешься, когда ты один? Алексей Федорук, яхтсмен, за плечами которого несколько больших одиночных плаваний, в том числе неоднократное пересечение Атлантики, писал о своей подготовке к первому такому походу: «Я накапливал информацию обо всем. О питании, о рациональном размещении снабжения, о сне и бодрствовании, об отправлении естественных надобностей и гигиене тела. По приходе [из плавания] у меня уже был список необходимых доработок».
Плавание в одиночку — дело, действительно требующее определенной подготовки и багажа умений и знаний.
«Всякий одиночный переход — очень сложная задача. Одиночное плавание через Атлантический океан тем более серьезное предприятие, и даже самый храбрый человек задумается над ожидающими его опасностями, во всяком случае ощутит некоторое беспокойство», — писал в своей книге «Курс — одиночество» Вэл Хауэлз. Он был участником первой трансатлантической гонки одиночек, прошедшей в 1960 году. Гонку, получившую название Observer Single-handed Transatlantic Race (OSTAR), стали проводить каждые четыре года, а за ней лавиной пошли другие подобные парусные регаты, включая кругосветные.
В таком плавании стресс переживаешь в основном в части физиологии. Организм, перемещенный из офиса в океан, замирает и ждет, когда его вернут в привычную среду и позволят не думать о выживании. Первые два дня — восторг от участия в грандиозном мероприятии. Потом недели две организм капризничает: не хочет есть, мало пьет, не желает двигаться и устает от малейшего напряжения, как бы намекая, что пора обратно, в цивилизацию. И наконец привыкает к обстановке и работает на заданном уровне.
Психологического стресса почти не ощущаешь. Маршрут понятен, прогноз погоды по спутниковому телефону получаешь регулярно и своевременно ныряешь под циклоны. Иногда даже излишне спокоен… Спустя 10 дней после старта поймал себя на том, что пошел менять паруса без страховки, что неправильно. Запретил себе «гулять по палубе», и даже когда надо было быстро выскочить на нос, обвязывался беседочным узлом от шкота и на четвереньках перебирался туда.
Яхтсмен-одиночка может положиться только на себя. Он должен постоянно следить за техническим состоянием всех устройств яхты, принимая при необходимости меры и не допуская возникновения серьезных проблем. Всегда легче предупредить поломку, чем исправлять ее. При постоянной изнуряющей качке нужно быть особенно внимательным к бегучему и стоячему такелажу. Фалы и шкоты в этих условиях могут перетираться очень быстро. На своем примере я убедился, что за время 25‑суточного перехода в океанских пассатах бегучий такелаж износился так, словно использовался в нескольких балтийских навигациях. Жизненно необходимо регулярно осматривать талрепы, проверяя контрящие шпильки и гайки.
Неспящий рулевой
Понятно, что морской робинзон не может нести круглосуточную вахту: ему требуется отдых, сон. Каждый мореплаватель решает проблему отдыха по-своему. Кто-то пытается спать урывками, кто-то, положившись на судьбу, крепко дрыхнет всю ночь. Надо сказать, что мы в своей обыденной жизни даже не представляем, насколько человеческий организм может адаптироваться к непривычным, жестким условиям. Даже во сне мозг продолжает анализировать происходящее вокруг, живо откликаясь на какие-либо изменения обстановки. Откуда-то из глубины сознания вылезает то, что называется звериным инстинктом, и ты просыпаешься, услышав посторонние шумы среди какофонии или почувствовав возрастающий крен, изменение ритма движения и т. п. Тут главное не лениться и выбраться из-под одеяла, чтобы разобраться, что привело к этим изменениям.
Если судно оборудовано современными навигационными приборами, яхтсмен может быть относительно спокоен, поручив им слежение за обстановкой во время отдыха. Радиолокатор, АИС, совмещенный с картплоттером, имеют функцию «охранной зоны» и при появлении в ней другого судна подадут тревожный сигнал. Иное дело — плавание на небольшой яхте с ограниченным набором навигационных приборов и сложностью обеспечить их электроэнергией. Хватило бы на свет ходовых огней! Поэтому риск неожиданной встречи с другим судном существенно выше.
Подготовка к такой регате длится два года, в течение которых шкипер регулярно выходит в гонки практически в формате Mini Transat: в одиночку и на длинные дистанции. Для меня это уже второй цикл тренировок, поэтому в режим вхожу достаточно быстро. Если честно, в океане я сплю даже лучше, эффективнее: ставлю будильник на каждые полчаса и набираю до восьми полноценных часов сна в сутки. По сравнению с напряженностью и бессонницей на берегу, связанными с организацией проекта, и перегрузками на работе — это вообще санаторий! С питанием то же самое: в море выстраивается нормальный режим работы организма, и ты ешь тогда, когда голоден. Основа рациона в гонке — порционные пакеты с сублимированной пищей, которые нужно залить горячей водой. Это может быть тайское блюдо, венгерский гуляш, итальянская карбонара, шведское рагу или французский беф-бургиньон… За всю регату я ни разу не ужинала одним и тем же. Беру с собой фрукты, которые хорошо хранятся: яблоки и апельсины, — а также печенье, шоколад для вечернего чаепития и немного лимонада. В общем, к длинным офшорным гонкам я отношусь скорее как к детоксу — пищевому, физическому, информационному.
 Olga Sarma_OSP_3469.jpg)
Трудно представить, как обходились пионеры одиночных плаваний без авторулевых. Не современных, работающих от электричества: речь об устройствах, для которых потребны лишь энергия ветра и водного потока. По наличию на корме ветрового крыла сразу опознаешь яхту, совершающую дальнее плавание с маленьким экипажем.
Ветровой рулевой, установленный на моей яхте, постоянно требовал внимания и обслуживания. Я очень благодарен этому устройству, но могу честно признаться: его наладка и ремонт отнимали немало времени и сил, не давая скучать. В награду я получал долгие беззаботные переходы, когда сутками не касался румпеля. Лишившись в шторм этого незаменимого помощника, на этапе пути от Азорских островов к берегам Европы я полностью прочувствовал всю тяжесть плавания без него.
Прибрежные воды
Интересно, что многие яхтсмены-одиночки считают прибрежное плавание самым сильным испытанием. Так оно и есть. Плавание в водах, которые полны разных судов, с обилием навигационных опасностей не позволяет яхтсмену расслабиться ни на минуту. Ночные переходы в таких условиях становятся настоящей проблемой: сутки-другие без сна — и человек устает настолько, что перестает соображать. Лучшей тактикой в этих обстоятельствах становятся относительно короткие переходы из одного порта в другой.
В одиночном плавании в прибрежных водах необходимо умение швартоваться в тесных гаванях с разнообразными системами швартовки. Причалы с разделителями, с буями над мертвыми якорями, со сваями — все они имели свои особенности и требовали заблаговременной подготовки. Железным правилом для меня стало заведение загодя швартовов на оба борта и вывешивание кранцев.
Швартовка в незнакомой гавани — это всегда стресс. Поэтому с течением времени меня все больше привлекали рейдовые стоянки на якоре, куда более спокойные в плане запаса времени на принятие решения и свободы маневра. Здесь тоже хватает своих тонкостей, понимание которых приходило с опытом. По действиям экипажей яхт, встающих на якорь, сразу виден уровень их подготовки.
Рейды бывали самыми разными: на многие якорные места заходила зыбь; в самой, казалось бы, укрытой бухте с гор мог срываться очень сильный ветер; бриз, регулярно меняя направление, разворачивал яхту на 180º. Важно было знать характер дна в месте стоянки, величину приливов, глубину; смотреть, на цепях или мягких концах стоят ближайшие яхты, не заведены ли у них кормовые якоря. Поэтому на любом рейде нужно было немного покружить, чтобы найти наиболее подходящее для себя место.
«Трудно сказать, что заставляет этих людей преодолевать все опасности и трудности одиночного плавания. Может быть, возможность померяться силой с чем-то по-настоящему большим и великим: таких возможностей в нашей жизни становится все меньше. Может быть, просто желание остаться наедине с небом и морем, одному посреди бескрайнего океана <...>.
Многие отправляются в одиночное плавание сознательно и предпочитают оставаться одиночками, хотя в портах они таковыми никогда не бывают. Для женщин, местных и приезжих, нет персонажа более привлекательного, чем мореплаватель-одиночка, прибывший издалека. Это обаяние распространяется также на соседей по рейду. Поэтому одиночкам никогда не приходится думать, что приготовить на ужин: приглашение на другую яхту всегда гарантировано».Из книги итальянских яхтсменов Элизабетты Ёрдег и Карло Ауриемма «Как совершить кругосветку. Советы и инструкции для осуществления мечты»
Опыт показывал, что якорная вахта — дело необходимое, и в тревожных ситуациях я всегда пользовался функцией якорной тревоги, которая есть в любом GPS-приемнике.
На яхтенной стоянке нередко видишь, как на той или иной лодке человек поднимается на мачту — обычная процедура в яхтенной практике. Для одиночки подъем на мачту — реальная проблема, если этот момент не был учтен при подготовке к плаванию. Положа руку на сердце, скажу, что проверка состояния всех проводок, шкивов фалов, точек крепления стоячего такелажа, антенн и навигационных огней, тщательно исполненная до начала плавания, надолго избавит от этой необходимости. Но рано или поздно на мачту лезть придется. И лучше к этому подготовиться заранее. Ступеньки на мачте, веревочные лестницы, альпинистское снаряжение, добрый старый полиспаст вам в помощь. Что-то из этого перечня обязательно должно быть на борту яхты морского робинзона.
Соло или с оркестром?
Ни в статье, ни даже в книге невозможно дать исчерпывающий набор советов и рекомендаций для плавания в одиночку. Вопросов много: от выбора или переоснащения лодки, обеспечения безопасности, подготовки моряка и планирования маршрута до снабжения, несения вахты, навигации, тактики штормования, проведения ремонтных работ. Многое применимо к любому другому дальнему плаванию под парусами, и всему этому нужно учиться.
Несмотря на сравнительно небольшое число людей, которые ходят в одиночку под парусом, многим яхтсменам не чужд такой опыт. Практически каждый ходил с гостями или новичками на борту. В подобных ситуациях все приходится делать самому, разрываясь между управлением лодкой и общением. Ведь работы гораздо больше, чем в случае, когда на борту полноценный экипаж: ты один, и нужно думать о массе вещей, которые «сами собой» делаются при наличии квалифицированной команды. А когда рядом никого и даже посоветоваться не с кем… Скоро шкипер может почувствовать, что такое плавание требует от него другого подхода, иного мышления. Одни после таких выходов в море зарекаются ходить в одиночку, а другие… Другим это может понравиться.
Английский яхтсмен Аластер Бьюкен в своей книге «Управление парусной яхтой в одиночку» пишет: «Одиночное плавание, однако, не ведет ни к правде, ни к пониманию смысла жизни. Чтение этой книги или ей подобных также не скажет вам, можете ли вы совершать сольные походы. Я подозреваю, что единственный способ найти ответ на этот вопрос — это самому ходить в море под парусом. Если вам понравится, значит оно для вас. Если нет, забудьте об этом опыте и займитесь подбором экипажа».
