Как показывает жизнь, даже небольшие яхты способны на большие путешествия. Дело за надежным судном и хорошей командой.
Этот проект, как и многие другие хорошие идеи, родился туманным ноябрьским вечером под пару пинт пива, когда мы сидели у камина с Фионом и Марком — товарищами из моего экипажа, с которыми мы перегоняли из Средиземного моря в Англию мою Princess V39 Cecienne (читай «Дорога домой», MBY № 6/37, 2015).
Тогда я мало что знал о Норвегии, хотя эта страна — одна из ближайших наших соседей в Северном море. Справочные сведения меня заинтриговали. Если лететь над Норвегией с юга на север по прямой, путь составит менее 1000 миль, тогда как испещренная фьордами береговая линия тянется на 60000 миль! Побережье — одно из самых суровых на планете, островов более 50000. Глядя на картинки фьордов, гор, дикой природы и рыбацких деревень, я задавался вопросом: почему прежде я никогда не думал о том, чтобы посетить эту страну?
Постепенно идея обретала реальные черты. Конечным пунктом путешествия выбрали Лофотенские острова, лежащие на 68° с. ш., далеко за Полярным кругом. А покинуть Корнуолл было решено в апреле, как только долгосрочный прогноз погоды покажется благоприятным.
Длина — 43 ф (12,98 м); ширина — 12 ф (3,81 м); осадка — 3 ф (1,02 м); водоизмещение — 9900 кг; запас топлива — 730 л; запас воды — 332 л; двигатели — 2 × Volvo Penta D6-330 DP (330 л.с.); категория RCD — «В» (Offshore), дизайн — Princess Yachts.
Трудное начало
Воодушевленные, мы начали готовить лодку. Пришлось модернизировать систему отопления, потратиться на бумажные карты (помимо картплоттера Raymarine),купить пластиковые канистры, чтобы взять 150 л дизельного топлива на случай, если в какой-то момент его вдруг не хватит.
Топливо ограничивало выбор маршрута: моторная яхта — это вам не парусная! Мы думали пройти через Шетландские острова, но и самая близкая норвежская гавань Флурё не оставляла нам шансов даже с канистрами. И мы выбрали маршрут через Канал и по Северному морю — вдоль Голландии, Германии и Дании, с остановками только для заправки и сна.
Область высокого давления над Северным морем оставляла небольшое погодное окно, чтобы пройти Каналом, прежде чем восточные ветра не тормознут нас на неделю или больше.
Наше путешествие могло закончиться не начавшись! Когда на рассвете апрельским воскресеньем мы покидали Фалмут при полном штиле, на лодке вдруг отказало радио. Казалось, сама судьба против нас. Оставалась ручная рация, но я не собирался рисковать, пересекая с ней оживленные судоходные пути. Прибыв в Дартмут, я решил, что дальше мы не идем, пока не починим или не заменим радио, даже если придется ждать понедельника и упустить погоду. Может быть, этому приключению просто не суждено было случиться?
Морское братство
Служащий плавучей заправки только-только открыл станцию, когда мы пришвартовались рядом, чтобы пополнить танки. Воскресное утро, не сезон, и некому заняться нашей рацией. Я даже подумал: а не вернуться ли в Фалмут, вместо того чтобы застрять здесь, в Дартмуте?
И тут случился один из тех удивительных поворотов судьбы, в рассказы о которых веришь с трудом. На офисной стойке лежала стопка визиток: «Джейми Хадсон-Бонд, инженер». Это оказался школьный товарищ Марка, с которым они не виделись 30 лет. После звонка Марка Джейми тут же прыгнул в RIB и направился к нам. Сам он не был специалистом по радиосвязи, но пара звонков кому-то, кто наслаждался воскресным утром,— и проблему с радиостанцией устранили… Менее чем через час мы вышли из Дартмута курсом на восток.
Бортовой журнал
Несколько следующих долгих дней были типичными для всего путешествия, и мои записи в журнале фиксируют их меняющуюся пеструю череду.
«Деля шлюз с океанским контейнеровозом, чувствую себя пацаном рядом с большими парнями».
«В Эбельтофте решили заправиться, но по случаю праздника все закрыто. Местный яхтсмен вызвал приятеля, который пил пиво на семейном барбекю, тот подъехал и заправил нашу лодку».
«В пять утра заработал отопитель, что радует: на палубе лед, швартовы обмерзли».
«Балтика потрясающая! Такой сюрприз! Белые песчаные острова напоминают о Карибах!»
«Один рыбак рассказал, что зимой здешние бухты замерзают; но у них есть система труб, подводящих пузырьки воздуха, чтобы не образовывался лед».
Трудный путь
Миновала неделя после старта. Утро в порту Скагена, на северной оконечности Дании. Ясное небо, на палубе сверкает лед … От Норвегии нас отделяют 105 миль по Скагерраку, проливу, по которому воды океана текут в Балтику и обратно. Ветер NE 5 баллов — условия далеко не идеальные, но это лучшее, что могло случиться в течение следующих дней: прогноз сулил усиление ветра. Мы направляемся на северо-запад; если задержимся, ветер крутнет к северу, поменяется на встречный, и придется идти против волны. Норвегия близко, солнце пока светит… Итак, сигнал к отходу.
Долгие дни в море, разные условия и ситуации образуют между лодкой и экипажем связь, которую вы не ощутите, катаясь по выходным. Дома, увидев такой прогноз, я бы даже не подумал сесть в лодку. Но за прошлую неделю мы преодолели на нашей Princess V39 более 1000 миль, и, хотя путешествие не выглядело забавой, все казалось вполне реальным.
Спустя несколько часов уверенности у меня поубавилось. Приятное солнечное утро обернулось свинцовопасмурным серым небом, одарившим нас ливнем. Видимость сократилась до нескольких ярдов; можно было различать лишь все более хаотичные волны, катящиеся на нас по курсу справа. Я знал, что лодка справится, хотя в таких условиях ее глиссирующий корпус создавал дискомфорт, когда мы плюхались носом, проваливаясь между волнами. В тот день казалось: сколько ни идем, расстояние до пункта прибытия не сокращается, и хотелось, чтобы все быстрее закончилось.
Привет, Норвегия!
Ступив на берег в самом южном норвежском городке Мандал, мы ощутили восторг не только от того, что дошли сюда (многие могли счесть нас сумасшедшими за одну только мысль об этом). Это был результат упорного труда в сложных условиях. Закончился первый этап, начиналось настоящее приключение. Предстоял, как говорилось в лоции, длинный отрезок открытого побережья Норвегии, без убежищ, и два самых известных мыса страны…
Практически все побережье Норвегии усеяно шельфовыми островами, крупными, где есть население, и мелкими, немногим больше скалы, между которыми проходит защищенный фарватер. Там курсируют небольшие прогулочные и рыболовные суда, суда грузовые и лайнеры, а также вездесущие паромы, обеспечивая сообщение между островами и с материком.
Прежде чем войти в страну фьордов, следовало пройти еще около 40 миль. Cеверо-восточный ветер дул с берега, и мы находились в некоторой степени под защитой, поэтому, несмотря на позднее время, решили после дозаправки в Мандале двигаться к фьордам. Придерживаясь берега, прошли мимо мыса Линдеснес, где при береговом ветре море дыбилось беспорядочной волной, и отыскали якорную стоянку. После хаоса дневного перехода спокойствие маленькой бухты, где мы оказались одни, вызывало восторг.
Грань тьмы
Первое утро в Норвегии. Очередь Марка готовить завтрак, и я слышу, как он вышел из каюты. Я лежу под двумя одеялами, наслаждаясь теплом, запахом свежего кофе и горячих булочек. Море против вчерашнего изменилось резко: вода выглядела зеркально гладкой. Солнце поднималось из-за гор в ясное небо, а вместо воя ветра слышался только крик морских птиц.
Если вчера, когда мы были измотаны после долгого трудного дня в море, пройти вдоль длинного побережья Норвегии нам казалось непростой задачей, то теперь при такой погодной благодати все выглядело приятной прогулкой. Еще до полудня мы ошвартовались у причала в заливе Ваген, в центре Ставангера, забрать Фиона, который прилетел, чтобы пробыть с нами на лодке неделю. Здесь один небольшой гостевой причал; в сезон шансы пришвартоваться ничтожны, но в середине апреля почти пусто, и мы могли выбирать место.
Ставангер — привлекательный город, занятый туризмом и торговлей. На набережной вокруг гавани полно кафе и ресторанов, на узких улочках галдят пассажиры круизного лайнера, который прибыл вскоре после нас. Одна из главных здешних достопримечательностей — Люсе-фьорд. Мы впервые видели классический норвежский фьорд: глубокий узкий каньон в горах, впечатляющий своими отвесными стенами. Наверное, это слишком, но других слов для его описания, кроме «внушающий ужас», мне не подобрать. Водопады низвергаются по отвесным склонам с высоты почти 1000 м, а глубина воды во фьорде более 400 м. Местами он сужается до ущелья шириной всего 200 м. Обычно здесь полно катеров с экскурсантами, но в это время года мы были единственной лодкой во фьорде и чувствовали себя особенными зрителями.
Продолжая путь на север, мы решили уйти мористей от судоходных путей и добраться до острова Утсира. На этом крохотном кусочке суши живут всего около 200 человек, есть две небольшие гавани на севере и юге, между которыми менее мили. Не самое впечатляющее место на планете, однако на острове, который стал одним из пунктов нашей одиссеи, у меня возникло какое-то мистическое чувство…
Princess в шторм
Стэтт — пользующийся дурной славой полуостров, далеко вытыкающийся из зазубренной береговой линии. У него репутация одного из самых открытых и опасных мысов Норвегии. Когда я сказал таможен - нику в Бергене, находясь более чем в 100 милях к югу, куда мы направляемся, тот произнес с некоторым трепетом:
— Значит, вы идете вокруг Стэтта!
Поэтому днем, подойдя к мысу по неспокойному морю и под свинцовым небом, я решил заночевать на якоре у маленького острова Сильва и отдохнуть перед штурмом Стэтта. С нашей стоянки мыс на горизонте выглядел громадной сплошной серой массой. Несмотря на долгий день в море, сон не шел — мешало нехорошее предчувствие…
Следующим утром пейзаж резко изменился: исчезли ясное небо, вчерашняя волна и ветер. Округлый Стэтт выглядел не слишком привлекательным: рикошет от легкой зыби и заметное возмущение вод, где проходило течение, намекали, что этот спящий гигант может создать нам проблемы. В прогнозе не было и намека, чтобы забеспокоиться: в худшем случае —южный ветер 4 балла, поэтому дальнейшее стало для нас большой неожиданностью.
По мере нашего продвижения вокруг мыса волны становились все выше и хаотичнее. Отбойная волна и вихри ветра, казалось, набиравшие от мыса силу, вкупе с быстрым течением создавали отвратительные условия. На северной стороне мы были защищены от волн и ветра, но чем дальше мы двигались, тем более открытыми оказывались. Только пути назад уже не было.
Наблюдая, как волны прикладывают идущее впереди судно обеспечения нефтебуровых установок, я понял, насколько мала Cecienne, чтобы покорять эти моря.
Зеленые волны рушились на фордек, корпус падал в «вырытые» волнами ямы, и нам периодически приходилось сбрасывать скорость до двух узлов. Было действительно страшно, но лодка справлялась, хотя мысль о том, что этот хаос придется терпеть часами, казалась невыносимой. И штурвал не отдашь: каждую секунду требовалась полная концентрация. Вдруг заглохнет двигатель или что-то намотается на винт? Хотелось бы знать, что подумали опытный шкипер судна-снабженца или капитан грузового судна, встреченных нами, о небольшой белой яхточке из пластика, воюющей с волнами. Вероятно, покачали головой и сказали про себя: «Чумовые британцы!»
Ситуация ухудшалась, но яхта понемногу обогнула мыс, и Стэтт отпустил нас. Мы снова вернулись к судоходному пути между островами, где условия мягче. А потом все закончилось: мы вошли в защищенные фьорды, дали полный газ и пошли, глиссируя, на скорости двадцать с лишним узлов.
Маленький остров Фрёйа, где мы ошвартовались в ту ночь, был первым местом за пределами крупных городов, в котором мы нашли открытый паб. Первая пинта оказалась одной из лучших, что я когда-либо пробовал.
После шторма
Город Олесунн, где мы остановились для заправки топливом, после мрачного одинокого Стэтта и диких фьордов выглядел контрастно. Рекламный сайт гласил, что это «лучшее место в мире» и «столица приключений во фьордах». Огромные круизные суда, пришвартованные так, что блокировали выход из южной гавани, свидетельствовали о скором начале туристического сезона. Город выглядел привлекательно, только нам было не до прогулок — Север звал.
Я люблю рассматривать суда в море. Определенно, лучшее из того, что я пока видел,— подводная лодка во фьордах к северу от Стэтта. Она стояла в надводном положении, и когда мы приблизились, чтобы сделать снимки, два моряка в боевой рубке дружески нам помахали. Мы сочли это разрешением подойти ближе… Я чуть не устроил аварию и международный инцидент. Маневрируя за кормой подлодки, я увидел два руля, торчащих над поверхностью, которые, как я понимал, находятся в самой корме. Но когда я решил пройти за кормой лодки, моряки-подводники принялись безумно размахивать руками. Опустив глаза, в чистых водах фьорда я разглядел, что рули были далеко от кормы и за ними тянулись еще несколько метров корпуса…
