YMAG.media
В Исландию и обратно - фото В Исландию и обратно - фото

В Исландию и обратно

# Путешествия

Если ты строишь яхты для дальних путешествий, лучшее доказательство их надежности и других достойных качеств — собственное экстремальное приключение.

В 1985 году Тони Флеминг начал строить яхты-траулеры. В предпринятом пару лет назад путешествии из Саутгемптона к берегам Исландии и обратно на яхте Venture II (Fleming 65 с корпусом переходного режима и двумя двигателями MAN по 800 л. с.) Тони лично и наглядно продемонстрировал их возможности.

Вперед, на север!

Когда я решил отправиться в это путешествие, многие опасались за мой рассудок: я собирался на север, тогда как все здравомыслящие направляются в противоположную сторону. Однако отдаленные и менее населенные районы мира мне интереснее, чем шумный юг.

Конечно, такое путешествие требует серьезной подготовки, и мы с капитаном Крисом Конклином продумывали детали маршрута весьма тщательно. С Крисом мы прошли вместе не одну тысячу миль, а на этом маршруте к нам будут присоединяться другие друзья-моряки. Так, из Саутгемптона мы вышли с Энди Кроссом — он пробудет с нами до Северной Ирландии.

Южный берег

Первый отрезок пути у нас прошел как тестовый — 18 миль до Ярмута, уютного городка со старинным причалом; погулять бы здесь подольше, но в пять утра нам надо в море. Спозаранку пытаемся тихо выскользнуть из марины, только я с недосыпа путаю кнопки на панели управления, и предрассветную тишину разбивает трубный рев Venture II. Никто, конечно, не выскакивает к нам с проклятиями, и все же мы рады, что отчаливаем, а не швартуемся.

 

Venture II очень приветливо встречают в портах — крупная яхта привлекает внимание и моряков, и местных жителей - фото
Venture II очень приветливо встречают в портах — крупная яхта привлекает внимание и моряков, и местных жителей
В Исландию и обратно - фото 2
Venture II не только прекрасно приспособлен для дальних переходов и готов к сюрпризам погоды, но и гостеприимен: на борту уютно, как дома, и наслаждаться меняющимися за окном пейзажами можно даже не выходя на палубу: широкое остекление салона позволяет обозревать красоты северных краев прямо с теплого дивана  - фото
Venture II не только прекрасно приспособлен для дальних переходов и готов к сюрпризам погоды, но и гостеприимен: на борту уютно, как дома, и наслаждаться меняющимися за окном пейзажами можно даже не выходя на палубу: широкое остекление салона позволяет обозревать красоты северных краев прямо с теплого дивана
В Исландию и обратно - фото 4

Пока двигаемся вдоль южного берега Англии, с погодой нам везет — поверхность моря идеально гладкая, как стекло. Venture II может идти минимум вдвое быстрее, но я предпочитаю комфортную круизную скорость 10 узлов, и в обед мы уже в Дартмуте, а к вечеру швартуемся в марине Пенденниса.

Следующим утром при заметно окрепшем ветре нам предстоит обогнуть полуостров Лайзард. И отчего его сравнивают с ящерицей? По-моему, этот знаменитый мыс скорее напоминает огромного прожорливого крокодила с кучей разбросанных вокруг костей — будто следов недавнего пиршества.

В Ирландском море

Этот «крокодил» какое-то время защищает нас от ветра. За мысом берем курс на северо-запад: ветер резко усиливается до 20 узлов, разгоняет волну с кормы, и лодку начинает водить. Мы идем к небольшому архипелагу Силли. На горизонте торжественно вырастает старинный маяк Волф-Рок; в бурю это, должно быть, поистине потрясающее зрелище, но, надеюсь, мне никогда не придется увидеть его в таких обстоятельствах.

Швартуемся в порту Треско на одном из пяти обитаемых островов архипелага, чтобы назавтра отправиться в главный город Сент-Мэри. Архипелаг, в числе прочего, славится своими замками: замок Кромвеля, один из символов этой земли, встречает нас у берега, а на вершине острова красуется древний замок короля Чарльза.

Силли — действительно прекрасная местность и заслуживает гораздо больше внимания, чем мы можем ей уделить, следуя нашему плану. И на рассвете следующего дня мы уходим из архипелага, чтобы совершить 130-мильный переход через Ирландское море к Кинсейлу.

 

Крис и Энди на борту  на подходе к Силли - фото
Крис и Энди на борту на подходе к Силли
Архипелаг Силли, в числе прочего, славится своими замками: замок Кромвеля, один из символов этой земли, встречает нас на острове Треско - фото
Архипелаг Силли, в числе прочего, славится своими замками: замок Кромвеля, один из символов этой земли, встречает нас на острове Треско
Пляж святой Мэри  на одном из островов архипелага Силли
 - фото
Пляж святой Мэри на одном из островов архипелага Силли
Морские ежи и тест на честность — сразу два приятных сюрприза на Силли - фото
Морские ежи и тест на честность — сразу два приятных сюрприза на Силли

Несмотря на обложной дождь, в марине Кинсейла нас встречают друзья, и по их совету следующим местом отдыха мы выбираем Килмор-Ки. На карте вход в гавань Килмора кажется чертовски узким, но диспетчер по радио уверяет, что 20-метровая яхта легко пройдет к причалу. Тем не менее Крису приходится развернуть судно параллельно берегу и под прямым углом к ветру, чтобы войти в гавань. По берегам узкого канала пришвартованы суда; корма одного высунулась чуть ли не поперек фарватера. Пройти между ними — задача не из простых, хотя ветхое состояние «стояльцев» не оставляет сомнений в том, кто пострадает сильнее, еслиVenture II «поцелуется» с одним из них. И все же нам удается проскользнуть в гавань, оказавшуюся очень уютной.

Килмор — явно рабочий порт, основное занятие здесь — рыболовство. В воздухе стоит густой рыбный запах, привлекающий стаи морских птиц, а внешний вид лодок у причала свидетельствует о том, что рабочие качества этих судов для их хозяев куда важнее внешней привлекательности. Я считаю, что облик лодки не нуждается в излишествах — внимание проектировщика должно быть сосредоточено на функциональности, но все же позаботиться о том, чтобы судно после любых морей не выглядело столь обшарпанным, следует.

Отсюда мы продолжаем путь на север, вдоль побережья Ирландии, и на этот раз — сквозь густые хлопья тумана. От Хоута, где мы заночевали, рукой подать до Дублина, но один из недостатков нашего плана — нехватка времени на посещение некоторых интересных мест чуть в стороне от маршрута.

Мэн

Держим курс на остров Мэн. Внезапно окрепший ветер поднял сильную боковую волну — для лодок с корпусом переходного типа она считается самой неприятной. Но в таких условиях стабилизаторы работают эффективнее, так что идти таким курсом, как ни странно, комфортнее, чем против волны. Зачем нам Мэн? Крис и Энди — страстные любители мотоциклов — мечтают лично проехать по знаменитой 37-мильной гоночной трассе, где можно без проблем разгоняться до 130 миль/ч. Пока они упиваются скоростью, я забираюсь на гору, чтобы сделать несколько снимков, а потом покупаю знаменитую местную копченую рыбу. После холодного начала путешествия Мэн наконец встречает нас весной: роскошные сельские пейзажи украшены яркими цветами.

Знаменитая 37-мильная трасса на острове Мэн в свободное от гонок время выглядит не такой уж скоростной, и все же Крис и Энди, страстные поклонники мотоциклов, решают преодолеть этот путь, пусть и без соперников 

Но расслабляться некогда: канал, соединяющий Ирландское море с внутренней гаванью Пил на острове Мэн, высыхает в отлив до минимума, диктуя сроки отхода. Наша следующая цель — залив Странгфорд в Северной Ирландии, куда нам настоятельно рекомендовали зайти.

В водах Странгфорда

Мы спокойно пересекли согреваемое солнцем море и вскоре увидели горы Моурн, спускающиеся к воде. Странгфорд — это приличный залив с подъемом воды до 4 метров во время прилива и узким входом, где приливное течение бывает трудно преодолеть. Явственная полоса бурунов обозначает столкновение течений у южного главного приемного буя. В заливе мы ощутили, как маленькие водовороты принялись было таскать яхту из стороны в сторону, только нашему траулеру все нипочем. На встречном течении наша скорость упала до двух узлов, а эхолот демонстрировал весьма неровный рельеф дна, что, собственно, и вызывало странное поведение течения.

Нас ставят в марине Портаферри; поболтав с с харбор-мастером о превратностях течения, мы отправляемся в местный паб Fiddler’s Green.
Там играет живая музыка, и мы рассчитываем на виртуозное исполнение скрипачом ирландской джиги, но взамен — только пара гитар и пианола.

Прогулявшись на яхте по заливу (нельзя было упустить возможность изучить хитрое приливное течение), мы взяли курс на Бангор. Здесь предстояла замена в команде: вместо улетевшего домой Энди на борт поднялась Кристина, прежде ходившая с нами на Галапагосы. Очень вовремя: наутро задымил вулкан, и самолеты перестали летать.

Островные особенности

Кто-то посоветовал нам посетить остров Ратлин у берегов Северной Ирландии, и мы двинулись туда при северном ветре и легкой волне: снаружи было серо и мрачно, а ходовая рубка радовала расслабляющим уютом. Когда же берега Ирландии скрылись за кормой, небеса поголубели, и безликий серый силуэт Ратлина вдруг обернулся зелеными склонами с ярко-желтым покрывалом цветов утесника.

Еще не было семи вечера, когда мы отправились поужинать в единственный паб на берегу и с удивлением узнали, что кухня закрылась час назад. Пришлось пропустить там по рюмке и возвратиться на борт, где мы приготовили отличный ужин, благо и камбуз позволял, и запасы провизии имелись в достатке.

Самое интересное на Ратлине — птичий заповедник на утесах в западной части острова, до которых примерно 7 километров. Туда в 11 часов от паромного причала отходит автобус, а обратно придется идти пешком. Но все вышло забавнее: тщетно прождав автобус на остановке, мы зашли в один офис прояснить ситуацию. Там нам и сказали, что водителей здесь всего двое: один на материке, другой на телефонные звонки не отвечает. Да и вообще, — поведали нам, почти извиняясь, — жизнь здесь, на острове, течет не так, как в крупных городах, так что удивляться нечему. К тому же тем утром скалы с птицами окутал туман, так что жалеть о несостоявшейся поездке не стоило. В этом и заключается очарование путешествия, когда постоянно встречаешь неожиданности и приходится оперативно менять планы…

К Гебридским островам

Мы решили не оставаться на ночлег на острове и направились прямо к Шотландии. Сквозь туман на горизонте постепенно стали проступать очертания острова Айла, за которым находился остров Джура — наша следующая цель. С этим островом связана 170-летняя история моей семьи. Здесь родился и провел молодые годы мой прадед Дональд Маккечни, позднее воспевший Джуру в стихах и этим снискавший известность. Вот почему на транце Venture II красуется надпись Isle of Jura — порт приписки, и вот почему Джура стал нашим первым портом захода в Шотландии.

 

Прибытие в Фалмут
 - фото
Прибытие в Фалмут
На подходе к Дартмуту: вид на город с моря - фото
На подходе к Дартмуту: вид на город с моря
Маяк Эдистон возвышается на Эдистонских скалах в графстве Девон, Великобритания. Теперь построенный в 1882 году маяк полностью автоматизирован - фото
Маяк Эдистон возвышается на Эдистонских скалах в графстве Девон, Великобритания. Теперь построенный в 1882 году маяк полностью автоматизирован
Замок Эйлен-Донан. Расположенный на отдельном острове в шотландском фьорде Лох-Дуйх замок Эйлен-Донан больше напоминает иллюстрацию к сказке, нежели настоящее здание. Может, поэтому этот замок появился в большем количестве фильмов, чем Шон Коннери  - фото
Замок Эйлен-Донан. Расположенный на отдельном острове в шотландском фьорде Лох-Дуйх замок Эйлен-Донан больше напоминает иллюстрацию к сказке, нежели настоящее здание. Может, поэтому этот замок появился в большем количестве фильмов, чем Шон Коннери
Вид на Дартмут — город с многолетней морской историей - фото
Вид на Дартмут — город с многолетней морской историей
У Британии — богатейшая история. Встретить здесь в приморском городе старинный замок или руины древней часовни — 
обычное дело - фото
У Британии — богатейшая история. Встретить здесь в приморском городе старинный замок или руины древней часовни — обычное дело

Этот остров, где обитают чуть менее 200 человек и 5000 оленей, иногда называют самым диким среди Внутренних Гебридов. Мы проведем здесь несколько дней.

В заливе, на берегу которого стояла деревушка Крейгхаус, предстояло отдать якорь: наша яхта могла бы повредить гостевые причалы. Крейгхаус — наверное, самое большое на острове поселение: несколько расположенных рядом домов, отель с пабом, магазин, ресторан и завод по производству спирта. А с берега открывался морской пейзаж с Venture II на фоне видневшихся вдалеке гор, укутанных туманом. Пусть яхта построена на другом конце света, в Тайване — мне казалось, что она наконец добралась домой. То же самое я переживал и в отношении себя. И мне уже не терпелось направить Venture II на север, пройти пользующимся дурной славой проливом Коррирэкен, обогнуть остров, спуститься к заливу Гленгаррисдейл и сойти на берег там, где стоял дом моего предка.

Звучащая тишина

Места, где обитал мой прадед, весьма примечательны. С нетронутой природой здесь соседствуют результаты людского труда, и среди таких объектов первым мы посетили винокурню. Гид показывает нам весь производственный цикл, делится секретами воздействия торфяного дыма на ячмень, поясняет, как форма дистилляторов — она своя у каждого заводика — влияет на вкус и крепость продукта, как правильно выбрать воду, чтобы получился настоящий Scotch. Экскурсия заканчивается в магазинчике, где нам предлагают широкий выбор виски — сначала понюхать, а затем отведать. Я покупаю бутылку односолодового Prophecy, чья сильная торфяная отдушка соответствует духу этой суровой земли.

В Крейгхаусе мы простояли три дня. Потом подняли украшенный пучком водорослей якорь и медленно двинулись по фьорду Джура, оставляя остров по правому борту, а материк — близко по левому. Где-то наверху просматривались заснеженные вершины, а у северной оконечности острова мы миновали Барнхилл Хаус — место, где Джордж Оруэлл писал свой роман «1984».

Родная земля

Хутор Дональда Маккечни находится на западном побережье острова, в трех милях от залива Гленгаррисдейл, и служит прибежищем для путешественников. Одинокий дом с белыми стенами и красной крышей хорошо виден издалека, и, приближаясь к жилищу предков на Venture II, я чувствовал сильное волнение. На тендере добрался до каменистого берега. Двери хибары не были заперты, да и сами запоры отсутствовали — заходи кто хочет! Осмотревшись внутри, я попытался представить, как жила семья с десятком детишек в удаленном от цивилизации месте. До ближайшей деревни — более десяти километров, и добираться туда придется аж через горы…

 

Дом на острове Джура, где когда-то жила семья моего прадеда, до сих пор открыт для гостей: здесь при необходимости может остановиться на несколько дней любой желающий - фото
Дом на острове Джура, где когда-то жила семья моего прадеда, до сих пор открыт для гостей: здесь при необходимости может остановиться на несколько дней любой желающий
Барнхилл Хаус. Именно здесь, в уединенном доме на одном из островов Внутренних Гебридов, Джордж Оруэлл в 1946 году начал писать свой знаменитый роман «1984». Вот так выглядит место, где появился на свет Большой Брат  - фото
Барнхилл Хаус. Именно здесь, в уединенном доме на одном из островов Внутренних Гебридов, Джордж Оруэлл в 1946 году начал писать свой знаменитый роман «1984». Вот так выглядит место, где появился на свет Большой Брат

Здесь, на окружающих бухту крутых склонах, мы заметили несколько благородных оленей из числа тех, что обитают на Джуре, и горных козлов — крупных мохнатых животных с саблевидными рогами. Потом мы любовались волшебным закатом, а вскоре очередной день нашего путешествия закончился. Мы уходили, но я знал, что вернусь на Джуру.

За туманами

Утро в Ардферне. Полный штиль, ни малейшего дуновения ветерка. Яхты в гавани отражаются в сверкающей под солнцем воде, и мы начинаем путь между сотнями островов Внутренних и Внешних Гебридов.

Впервые после Саутгемптона нам требуется топливо. В этих местах заправок немного, расставлены они как попало, так что пришлось вызвать автоцистерну местной топливной компании, и через час мы были готовы. А утром, несмотря на хмурую погоду, мы бодро двинулись через залив в направлении острова Керрера и дальше, к Тобермори на крупном острове Малл. В небольшой яхтенной гавани этого чудного городка нашлось удобное причальное место, на берегу в нескольких минутах ходьбы отыскалось все, что нужно, и мы решили остаться здесь на несколько дней.

На остров Иона — еще в одну непременную точку паломничества каждого туриста в Шотландии — мы отправились не на Venture II, а паромом — так если не быстрее, то спокойнее. Увидели те самые загадочные камни Килмора, появившиеся здесь еще до возведения пирамид, а также знаменитый монастырь Иона и его кельтский крест, которому 1200 лет.

После познавательной экскурсии ночевали мы на якоре в заливе к югу от острова, в местечке Бун. С утра непогода нас все-таки настигла: висел такой туман, что видимость не превышала полумили. Для полной радости еще и «закапризничала» лебедка. К счастью, проблему быстро решили по телефону, получив консультацию электриков верфи, где строилась яхта. Надо было всего лишь заменить провод, и мы разобрались, какой.

Теперь мы немного отстаем от графика, к тому же несколько дней подряд густой туман съедает все вокруг, и мы крадемся через россыпь Гебридских островов, берега которых едва угадываются. Так что некоторое время все проплывает мимо нас, как в тумане — в буквальном смысле.

Небесный остров Скай

Проясняется только при приближении к острову Скай — и как раз вовремя, чтобы мы смогли поразиться красоте множества водопадов, низвергающихся с крутых скал. Не теряя времени, мы сбросили на воду тендер и отправились на экскурсию в шхеры — их в заливе много. К ночи, насытившись красотой, мы засыпаем под колыбельную в исполнении водопада по соседству.

Воскресенье, большинство интересных мест закрыто, так что мы «запрягаем» тендер и исследуем окрестности. Выйдя под мостом из канала на водный простор, сталкиваемся с нагнанными северным ветром волнами; решили возвращаться, пока не стало хуже, и пошли в обратную сторону, вглубь озера Алш, где дух захватывает от вида на горы и старинный замок Eilean Donan на их фоне. Хотели было причалить там, где Алш соединяется с озером Даич и на берегу красуется здание с крупной надписью «Паб» на крыше, да передумали: причала не видно, а на нашем тендере-RIB подходить к каменистому берегу рискованно. Близок локоть, да не укусишь! Зато тендер мореходный, и это надо понимать…

Снова в путь — время не ждет. Мы покидаем материк и Внутренние Гебриды, чтобы пересечь Гебридское море на пути к Внешним Гебридам. Одна из значимых точек нашего маршрута — архипелаг Сент-Килда в Атлантическом океане, в 40 милях к западу от пролива Харрис. Попасть туда непросто, но прогноз погоды благоприятный, и мы решаем попытать счастья.

Дикий остров

До Сент-Килды добрались без особых приключений. Дорога заняла 4,5 часа, и уже после полудня мы заходили в защищенный от ветра блаженно спокойный Виллидж Бэй.

Считается, что на островах Сент-Килда люди поселились еще 4000 лет назад, а последние островитяне эвакуировались отсюда в 1930 году. Вся их жизнь так или иначе была связана с миллионами обитающих здесь птиц: несмотря на опасность, люди карабкались по крутым скалам, ловили птиц и собирали яйца, почему-то игнорируя богатства моря. В течение тысяч лет эта группа островов была для их жителей замкнутым мирком.

Склоны и поля, амфитеатром окружающие Виллидж Бэй, настолько зелены, что зеленью отражаются в чистой воде; кажется, будто пейзаж рассматриваешь сквозь цветной фильтр. На острове есть смотритель, проводящий здесь всего неделю. Раньше он жил тут полгода, а теперь желающих подолгу торчать в этих краях не найти. Повсюду овцы, и ходить следует осмотрительно — гляди, куда ступаешь! Соэйская овца — древняя порода; здесь, кажется, на всем благородный налет древности.

Карабкаемся по склону выше и, лежа на животах, заглядываем через край обрыва: видно, как наш Venture II мирно покачивается на якоре в заливе, а далеко внизу волны бьются об острые камни. Воздух наполнен шумом прибоя и криками птиц: глупыши оккупировали каждый крохотный выступ огромной скальной стены. С ними все понятно, но вот появление овец на недоступных, казалось бы, уступах скалы кажется чудом. А в отдалении можно разглядеть скалистые шпили острова Боререй.

Спустившись, мы замираем от обилия раскиданных по склонам каменных хранилищ — cleits. Местные жители складывали в них птичьи яйца, и путеводитель сообщает, что всего таких на острове 1260 штук — разной степени сохранности.

В этот день мы еще походили на яхте, любуясь с моря скалами (их высота местами достигает 230 метров), и засобирались домой: погода портится, и путь через океан предстоит нелегкий.

Где кончается земля

Ночуем в небольшом тихом заливчике; с утра погода замечательная — самая теплая за последнее время. Яхтенный справочник пугает, что найти место для стоянки на Сторнауэе, самом северном из Внешних Гебридских островов, непросто. К счастью, мы сейчас в зоне покрытия сотовой связи и можем связаться с диспетчером — тот обещает разместить нас без проблем.

Льюис-энд-Харрис состоит из двух частей: примерно две трети на севере — это Льюис, южная треть — Харрис. Строго говоря, это один остров, однако геологически и исторически его части настолько разные, что единого названия у них никогда не было.

Идем вдоль потрясающих белоснежных пляжей, омываемых лазурными водами. Зрелище больше походило бы на тропический пейзаж, если бы не температура. Мы с трепетом приближаемся к Калланишу — каменному памятнику, созданному еще в 3000 г. до н. э. — эти камни старше Стоунхенджа или пирамид.

Небольшие изолированные друг от друга поселения на острове связаны извилистой одноколейкой, получившей название «Золотой путь» — из-за стоимости строительства. Рельеф здесь неровный: часть местности гористая, другие участки относительно равнинные, с вкраплениями торфяников и многочисленными озерами. Крайняя точка нашего островного маршрута — местечко Батт на севере Льюиса, украшенное высоким романтичным маяком. Кроме небольшого острова Северная Рона, ничто не отделяет нас от Фарер. Только океан.

Даешь Фареры!

Первый этап нашего паломничества позади, пора серьезно подойти к планированию следующего. Теперь нам предстоит уйти от береговых убежищ и одолеть более 500 миль до Фарер по открытому морю. Мы запасаемся в Сторнауэе всем необходимым, принимаем на борт новых членов экипажа, Джорджа и Стива, и 12 июня отправляемся в дальний путь.

 

Город Торсхавн на острове Стремой — столица  Фарерских островов, здесь живет почти половина населения архипелага
 - фото
Город Торсхавн на острове Стремой — столица Фарерских островов, здесь живет почти половина населения архипелага
Фареры — просто рай для орнитологов:  многотысячные колонии птиц гнездятся на скалах порой так плотно, что сложно найти свободный выступ.
 - фото
Фареры — просто рай для орнитологов: многотысячные колонии птиц гнездятся на скалах порой так плотно, что сложно найти свободный выступ.
Фарерские острова считаются одним из самых красивых архипелагов в мире. Действительно, между потрясающей красоты скалами открываются удивительно живописные морские виды, а крохотные уютные города и деревеньки органично вписываются в пейзаж.
 - фото
Фарерские острова считаются одним из самых красивых архипелагов в мире. Действительно, между потрясающей красоты скалами открываются удивительно живописные морские виды, а крохотные уютные города и деревеньки органично вписываются в пейзаж.

В город Торсхавн на острове Стремой мы прибыли в 15.35 — после 30 часов и 350 морских миль в открытом море. Встречают нас радушно; швартуемся в центре города, где Venture II привлекает всеобщее внимание. Местные судачат, что это самая большая из частных яхт, когда-либо заходивших в порт. Ужинаем в местном отеле: еда очень вкусная, но счет солидный — ох уж эти скандинавские цены!

Думаю, я не единственный, кто ничего не знал о Фарерах до прихода туда. Фарерский архипелаг состоит из 18 островов, 17 из которых населены. Архипелаг находится в Гольфстриме на полпути между Исландией и Норвегией. Население — чуть менее 50 тысяч, почти половина живет в Торсхавне. В последние годы все крупные острова, за исключением Сувуроя и Сандоя, соединили тоннелями, дамбами и даже мостом, так что передвигаться здесь можно свободно.

Утром мы арендуем автомобиль, вооружаемся картой и отправляемся исследовать острова. Один из местных жителей рассказывает о красотах своей родной деревни, которые непременно нужно посмотреть. Идея кажется не хуже любой другой: мы перебираемся по небольшому мосту со Стремоя на Эстурой и движемся по западному побережью до городка Айи, а затем через горы — в Джегв. Облака мчатся над зеленым пейзажем, и мы то и дело останавливаемся фотографировать. Джегв — очаровательная деревня с разноцветными домиками под крытыми дерном крышами — гнездится в речной долине. Желтый болотный ноготок — национальный цветок — устилает берега реки, нежную трель потока нарушают только крики ловцов устриц.

Охота на тупиков

На следующий день мы решили ехать на Мичинес — остров, который славится множеством тупиков. Добраться туда можно на пароме с соседнего Вагара. Паром рассчитан на 40 пассажиров, и мы едва помещаемся из-за большой группы туристов из Англии. Они одеты в непромокаемые костюмы, вооружены телескопическими тростями для ходьбы, и я чувствую: мы к экскурсии подошли недостаточно серьезно.

Прогулка не самая приятная: видимость низкая, дождь льет в лодку как из ведра. Но рулевой умело разворачивает судно на 180° и подходит к каменной пристани. Сойти на берег не очень просто: волны кидают лодку вверх и вниз, и приходится, прицелившись, спрыгивать на пристань в момент, когда судно на гребне.

Прямо от причала тянется крутой подъем; все бы ничего, но видимость ухудшается, наши приборы и камеры намокают все сильнее, и мы решаем повернуть назад, к крохотному ресторанчику, где можно получить горячую еду и напитки. А в пять часов вечера мы уже наблюдаем с причала, как маленький паром крутится у берега, стараясь пришвартоваться вопреки непогоде…

Ураган

На следующий день мы покидаем Фареры и берем курс на Исландию. С раннего утра все более темнеющее пасмурное небо обещает нам скорые трудности. К обеду ветер разгоняется до 17 узлов и, что еще хуже, видимость падает до полумили. А ветер продолжает усиливаться: к 16 часам скорость уже 20 узлов, а к вечеру — более тридцати. АИС показывает, что мы в море не одни, так что, хоть туман и рассеивается, ночь предстоит напряженная.

Это худшие погодные условия, в которые мне доводилось попадать на Venture. Крутые короткие волны идут рядами и бьют прямо в нос, яхта вздымается и затем стремительно обрушивается в темную водяную яму по другую сторону волны. Волны били струями через клюзы, словно из пожарного шланга. Пару раз, после того как нос лодки зависал над пустотой, яхта билась о волну с такой силой, что трещали кости, а корпусу все нипочем.

В половине первого ночи солнце скрывается за горизонтом и оставляет над морем удивительной красоты закат, который держится несколько часов. Правда, нам не до закатов — море продолжает швырять лодку. По-настоящему здесь так и не стемнеет — в 04.30 солнце вновь появляется на горизонте, где уже виден берег. Погода все еще отвратительная, и мы снижаем скорость до 7 узлов, осторожно лавируя между многочисленными рыболовецкими судами.

Наконец, спустя 46 часов после выхода из Торсхавна, пройдя 394 мили, мы швартуемся у исландских островов Вестманнаэйяр. Эйфорию, охватившую всех на борту, трудно описать. Воистину, нет ничего приятнее, чем ступить на сушу после хорошей взбучки в открытом море.

Земля и лава

В пяти милях от Исландии находится россыпь островов, и только один из них, Хеймаэй, населен. Не так давно, в 1973 году его жители вынуждены были покинуть родную землю на полгода: тогда из-за извержения вулкана в земле разверзлась трещина длиной в милю, похоронив часть города и угрожая перекрыть гавань. Два земснаряда перекачали более 50 тысяч тонн воды, поливая раскаленную лаву, чтобы охладить ее и остановить течение.

Мы входим в узкий проход между образованными застывшей лавой скалами и оказываемся в мирной и уютной гавани, еще более защищенной, чем до извержения. Осматриваем яхту. Ущерб — потеряна крышка от пивной бутылки, разбита стопка, лопнула нить накаливания лампочки в носовой каюте: Venture II выдержала испытание на отлично.

Харбор-мастер приветствует нас и предлагает остаться подле заправки, в единственном месте маленькой гавани, где есть возможность пришвартоваться. Вернувшийся с воскресной прогулки рыбак угощает нас рыбой: нам достаются четыре здоровенных трески. Джордж ловко справляется с этими дарами, и вскоре мы уже наслаждаемся жареным филе и наполняем рыбными запасами нашу морозильную камеру.

Край вулканов…

Рыболовство — основное занятие жителей острова Хеймаэй. Проживающие здесь 2% населения Исландии обеспечивают 12% экспорта страны, и все это — рыба и рыбные продукты. На острове располагается несколько заводов по переработке рыбы, крупные траулеры ловят сельдь и скумбрию неподалеку от берега; в последнее время стала попадаться даже макрель. Местные объясняют рыбный прирост изменениями климата, связанными с теплыми течениями. В то же время популяция тупиков на острове за последние годы снизилась настолько, что впервые за историю этих мест их ловля была объявлена вне закона.

Край хорош: кое-где взгляд натыкается на сугробы пепла (говорят, во время извержения пепел летел несколько дней так густо, что нельзя было выйти из дома), но на новообразованных лавой ландшафтах пышно цветут синие и белые люпины. Ветер иногда доносит запах цветов, а иногда — соседнего рыбоперерабатывающего завода; может, для местных так пахнут деньги, но нам, существам неприспособленным, едкая вонь мешала жить еще несколько дней.

Извержение вулкана  Эйяфьятлайокудль в 2010 году остановило авиасообщение по всей Европе на несколько дней

В море мы возвращаемся на следующий день после солнцестояния, но едем не прямо к Рейкьявику, а забираем на юг, чтобы посмотреть на Суртсей — остров, родившийся буквально на глазах местных жителей. В ноябре 1963 года рыбак заметил над морем дым. В течение четырех лет новый остров непрерывно рос и достиг почти трех километров по площади, но с годами эрозия сократила его размеры практически вполовину. На остров пускают только ученых: Суртсей — это первая возможность для научного мира наблюдать заселение нового острова живыми организмами с нуля.

…благодатный край

В Рейкьявик приходим к ужину. В течение следующих нескольких дней мы проедем более 1000 миль, исследуя окрестности города. Прежде я представлял Исландию суровой страной, покрытой бесплодными горами, и удивился, обнаружив, что большая часть острова — это богатые сельскохозяйственные угодья, водопады и бескрайне зеленые просторы. Водопад Скоугафосс, стремительно летящий с высоких древних скал, — настоящая жемчужина этого края.

Впечатляет обилие конских табунов. Уникальная порода исландских лошадей произошла от тех, которых первые поселенцы привели с собой в XI веке. Больше лошадей не импортировали, что позволяет ручаться за чистоту породы. Исландские кони низкорослые, большеголовые и гривастые, но главная их особенность — аллюры. Кроме трех основных аллюров: шаг, рысь и галоп, — для этих лошадок характерна менее распространенная иноходь, а также тельт — уникальный четырехтактный быстрый аллюр.

К пресловутому вулкану, остановившему недавно авиасообщение по всей Европе, мы пытались подобраться дважды. В первый раз отступили, так как поднятый ветром вулканический пепел снизил видимость до нескольких футов и угрожал засыпать все, включая нашу съемочную технику. Пробовали подобраться и с другой стороны, преодолев вброд несколько водных потоков, но сильный дождь грозил отрезать нам путь назад, и пришлось спешно вернуться.

К земле полуночного солнца

Мы идем вдоль восточного побережья Исландии; сильное впечатление производит скала Латрабьярг — один из крупнейших в мире птичьих базаров, западная точка не только Исландии, но и Европы. Впечатляющий скальный массив протяженностью 14 километров и высотой до 450 метров многие годы остается любимым местом для сотен тысяч тупиков, кайр, бакланов, гагарок и других птиц. В 1947 году здесь потерпел крушение британский траулер. Местные фермеры спасли весь экипаж: с риском для жизни они спускались по скалам на веревках, чтобы вытащить пострадавших.

Погода в этих широтах скверная, и нам предстоит немного померзнуть на ветру; только мы не слишком беспокоимся — яхта уже доказала свою готовность к крепкому ветру и высокой волне в этих неласковых северных широтах. Часто встречающиеся на нашем пути рыбацкие лодки тоже, впрочем, легко и бодро переносят морское волнение — крепкие исландцы привыкли противостоять любой непогоде.

В Исландию и обратно - фото 1
Солнце в этих широтах спускается за горизонт всего на несколько часов, и настоящая черная ночь не приходит никогда - фото
Солнце в этих широтах спускается за горизонт всего на несколько часов, и настоящая черная ночь не приходит никогда
Несмотря на суровый климат, густой зеленый ковер украшен россыпью цветов
 - фото
Несмотря на суровый климат, густой зеленый ковер украшен россыпью цветов
В Исландию и обратно - фото 4
Водопад Деттифосс — самый мощный в Европе (два фото). 
 - фото
Водопад Деттифосс — самый мощный в Европе (два фото).
Вокруг водопадов образуются удивительные оазисы: шлейф брызг и водной пыли создает невероятной красоты радугу и превращает пустынную местность вокруг в пышный зеленый ковер - фото
Вокруг водопадов образуются удивительные оазисы: шлейф брызг и водной пыли создает невероятной красоты радугу и превращает пустынную местность вокруг в пышный зеленый ковер

На входе в Иса-фьорд волны заметно уменьшаются — здесь нас ждет следующая большая остановка. Повезло: диспетчер направил нас к удобному понтону. Это сказочная роскошь — отправиться на берег и не беспокоиться о приливах и отливах.

Вечером ужинаем в ресторане, про который говорят, что здесь подают лучшие в Исландии блюда из морепродуктов. Зал набит: посетители сидят на простых скамьях за длинными столами, и нам еле удается найти пару мест, чтобы втиснуться, наслаждаясь шумной атмосферой. Сервис хороший, но в этой сутолоке ждать заказа приходится невероятно долго. Впрочем, еда вознаграждает за долгое ожидание: мы с удовольствием уплетаем сома с картофелем, поданного прямо на сковороде. Из Рейкьявика сюда мы с Крисом вели Venture II вдвоем, а теперь к нам должен присоединиться Дэвид Майлз.

Шторм

Жестокая буря неистовствует весь следующий день: волны с ревом набрасываются на побережье, арктические ветры пронизывают защищенную гавань — даже здесь порывы достигают 30 узлов, а мы рады, что успели укрыться у причала — страшно представить, как пришлось бы яхте в открытом море. Местные говорят, что сейчас самое низкое давление, зафиксированное за последние 10 лет. Диспетчеры рассказывают, что около 40 лодок со всех уголков Европы каждый год останавливаются в этой гавани на пути к восточному побережью Гренландии, ожидая отхода льда.

Через два дня буря стихает, и мы наконец можем покинуть гостеприимный Иса-фьорд и продолжить путешествие.

Эта часть Исландии известна как Западные фьорды: изрезанный проливами берег похож на растопыренные ладони, простертые в сторону Дании. Всего в 150 милях к западу от нас Гренландия, а если идти на север, то мы не встретим ни клочка земли до самого Северного полюса. Сейчас мы на широте 66° 20’, всего в нескольких милях к югу от Полярного круга — значительно севернее Фэрбенкса, Йеллоунайфа и Архангельска.

Неисследованные фьорды

Входим в Иса-фьорд; к северу от нас располагается Хорнстрандир — огромный полуостров, куда нет дорог и добраться можно только на лодке. Но сейчас у нас другой маршрут: обогнув мыс, мы попадаем во фьорд Ёкульфирдир, а оттуда — в неизведанный Лонафьордур. Без проблем бросаем якорь в начале фьорда, рядом с водопадом, который, питаясь талым снегом, наполняет округу шумом низвергающейся воды.

С погодой нам везет, так что мы спускаем тендер и занимается фото- и видеозаписью. Единственная помеха в этом идиллическом месте — множество лиловых медуз, которые грациозно плывут, покачиваясь, в прозрачных водах мимо нашей лодки.

После спокойной ночи на лодке я веду тендер за Venture II несколько миль до главного фьорда. Это волнующий опыт: со стороны яхта смотрится так, будто родилась на свет для путешествия именно по этим заповедным местам.

 

Северо-запад Исландии славится многочисленными живописными фьордами причудливой формы
 - фото
Северо-запад Исландии славится многочисленными живописными фьордами причудливой формы
Черно-белые кайры стоят плечом к плечу на каждом сколь-нибудь широком выступе скалы - фото
Черно-белые кайры стоят плечом к плечу на каждом сколь-нибудь широком выступе скалы

В соседнем фьорде Хестейрарфьордур можно посмотреть на остатки китобойной станции и отведать вкусные блинчики в домашней блинной. Но долго мы здесь не задерживаемся: пользуясь хорошей погодой, торопимся на север — нам предстоит подняться до Хорнвик Бэй. Из-за капризов погоды добраться туда получилось только к следующему дню, однако после Нептун благоволит нам, и мы направляем яхту в открытый океан. Я не сплю всю ночь, наблюдая, как в этих широтах закат переходит в рассвет.

Теперь я точно знаю, что 10 июля на широте 66° 20’ солнце опускается за горизонт через 20 минут после полуночи и поднимается ровно спустя два часа. Свечение над горизонтом выдает положение светила, пока оно на крохотный период скрывается из виду. Долгий затяжной закат превращается в такой же долгий восход: кажется, что появление солнца — всего лишь зеркальное воспроизведение его ухода.

Вокруг северной столицы

Мы следуем в Акюрейри, где собираемся провести несколько дней: у нас еще одно изменение в команде, к тому же хочется посмотреть достопримечательности. Акюрейри — второй по величине город Исландии, ее северная столица — неожиданно встречает нас куда более теплой погодой, чем Рейкьявик.

На машине мы отправляемся исследовать окрестности и начинаем с долины вулканов. Даже сейчас, в середине лета, горы вокруг нас увенчаны снежными шапками. Из кратеров вырываются белые клубы пара, яркими пятнами контрастирующие с черным полотном вулканической породы. Позади нас фонтан рвется из земли с шумом реактивного двигателя — и мы, серьезные взрослые люди, испуганно вздрагиваем.

Следуем к другой вулканической зоне, в нескольких милях от первой: здесь воздух тяжел от паров серы, а земля пузырится горячими источниками. После мы на машине случайно сворачиваем с центральной дороги на малоприметную — и вновь с восторгом убеждаемся, что боги наделили эту северную землю удивительной красотой. Гулять в этих краях можно бесконечно, только нам пора в путь.

Исландское гостеприимство

Теперь у нас по плану Гримсей — самый северный из островов, принадлежащих Исландии. Именно здесь нам предстоит пересечь Полярный круг — впервые за это путешествие.

Встречают нас, как праздник: когда Venture II подходит к причалу, толпа взрослых и детей уже ждет на берегу. Местным хочется осмотреть лодку, и мы приглашаем всех любопытных на борт. Воистину, исландцы — чудный народ. Всю дорогу мы не перестаем изумляться их искреннему радушию, и сегодня — не исключение: один из местных жителей предлагает стать нашим экскурсоводом, и мы, конечно, с радостью соглашаемся.

Экскурсия начинается с указателя «Полярный круг». Вокруг — тысячи гнездящихся на скалах тупиков — великолепное зрелище и сюжет для фотографий. Но это еще цветочки по сравнению с тем, что ждет впереди. В какой-то момент наш гид сворачивает с дороги и тащит нас по головокружительно крутому склону. Мы озадачены, но покорно следуем за ним в пропасть, усеянную обломками сыпучих пород, и оказываемся в чаше гигантских скал. По меньшей мере 30-метровые глыбы гранита отвесно поднимаются из моря. Белые хлопья пены взрываются у их подножия, а стены принадлежат птицам. Черно-белые кайры стоят плечом к плечу на каждом сколь-нибудь широком выступе, в каждом закутке гнездятся моевки и глупыши, в гнездах уже копошится пушистый молодняк — все это настолько близко, что можно коснуться рукой...

В арктических водах

На следующее утро мы обходим остров; в высшей точке забираемся на 66˚ 34’ — это далеко за Полярным кругом. Видели бы вы лица моих спутников — с них никаким ветром не сдуть улыбки; это важная веха в нашем путешествии, и мы все под впечатлением момента.

В тот же день Venture II прибыла в Хузавик: ветер разогнал облака, и вдохновленные силуэтами вершин фьорда, мы арендовали автомобиль и поехали к водопаду Деттифосс, самому мощному в Европе. Каскад впечатляет не только масштабами: шлейф брызг и водной пыли создает удивительной красоты радугу и превращает пустынную местность вокруг в пышный зеленый ковер.

Покорители Арктики. Приборы Venture II фиксируют  пересечение Полярного круга, и мы, бывалые путешественники, по-детски волнуемся и радуемся

По дороге из Хузавика в Вопнафьордюр нам предстоит еще раз пересечь Полярный круг. На этот раз мы поднимаемся еще ближе к полюсу: наши координаты — 66˚ 35’, и это самая северная точка путешествия Venture II. Отсюда мы будем постепенно спускаться; следующая серьезная остановка — Сейдисфьордур, город на востоке Исландии, обрамленный с трех сторон вулканическими горами.

Сейдисфьордур был северной базой союзников во время Второй мировой войны; затопленный немецкими самолетами танкер до сих пор лежит на дне залива. Сейчас это маленький сонный городок, но именно сюда ежедневно приходит крупнейший автомобильный паром из Скандинавии, так что все рестораны здесь обычно переполнены.

Но у нас своя забота: мы не заправляли яхту с самого Рейкьявика, и нам нужно заполнить баки. Беда в том, что в Сейдисфьордуре просто недостаточно топлива. Но нас, как всегда, выручает дружелюбие местных: один наш новый знакомый договаривается, чтобы мы заправились не в городе, а во фьорде неподалеку. И вот, после месяца среди удивительно сердечных людей и волшебных пейзажей Исландии, мы уже готовы в обратный путь: нам предстоят 500 миль до Сторнауэя.

Домой, домой!

После четырех с лишним месяцев, проведенных в морях Северной Атлантики, мы возвращаемся на родину. Вниз, к Шотландии, спускаемся легко и быстрее, чем рассчитывали. В ближайшие несколько дней у нас есть шанс внимательно осмотреть все те места, которыми мы пренебрегли на пути в Исландию.

Непременный пункт — остров Скай; швартуемся в заливе Скавайг на южном побережье, у подножия знаменитого горного массива Киллинс. Утром нас ждет пешая прогулка по берегу залива Коруиск, вдохновившего в 1831 году Вильяма Тернера на удивительное живописное полотно. Здесь легко промочить ноги, но это не может отвлечь от прекрасного пейзажа, украшенного первым вересковым цветом.

Следующий пункт — остров Стаффа, к которому в начале пути мы так и не смогли причалить из-за скверных условий. На этот раз мы поступили хитрее: в небольшом городе Тобермори арендовали машину, на ней добрались до деревеньки Улва Ферри, откуда попали на остров туристическим пароходиком.

Остров Стаффа состоит из многоугольных базальтовых столбов, в которых прибой 60 миллионов лет назад выбил пещеры, подобные сводам собора. Фингалову пещеру, самую из них известную, в 1829 году посетил двадцатилетний Мендельсон: именно здесь родилась его прекрасная увертюра «Гебриды». Своды пещеры выглядят потрясающе — трудно поверить, что такая красота создана природой.

Конечно, не можем удержаться от того, чтобы поплутать по озерам и заливам вдоль берегов Шотландии и снова ненадолго остановиться около Джуны — домой мы идем тем же маршрутом, что и к Исландии, и я вновь сентиментально любуюсь очертаниями острова, где провел столько лет мой предок.

Возвращение

Мы приходим в Саутгемптон вечером 30 августа, спустя 134 дня после отхода отсюда, пройдя 2677 миль. 94 ночи прошли у причала, 29 — на якоре, три ночи в дрейфе и восемь на ходу. Это было незабываемо. Как в любом путешествии, самое сильное впечатление осталось от людей, которых мы встречали по пути, но также навсегда запали в душу и яркие достопримечательности — воистину, мир полон удивительных чудес. И я до сих пор поражаюсь пустоте океана и тому, как мало судов мы встретили там.

Мой совет? Если у вас есть возможность отправиться в плавание, то выберите пункт назначения соответственно вашим возможностям и возможностям вашего судна, и не медлите — отправляйтесь в путь, как только почувствуете тягу к перемене мест.

Похожие статьи