Одним из спикеров круглого стола, посвященного будущему яхтенной индустрии и концепции Oceanco NXT, стал Джайлз Тейлор, получивший известность, работая директором по дизайну Rolls-Royce. Приложив руку к созданию Wraith, Dawn, Phantom, Cullinan и Ghost, он не ограничивается автомобильной индустрией и давно сотрудничает с голландской верфью Oceanco. Мы поговорили с Джайлзом об истинной сути качественного индустриального дизайна, о роли брендов и о том, почему нельзя недооценивать покупателей предметов роскоши.
Что связывает вас с Oceanco и какую роль вы играете в проекте NXT?
Я попал в яхтенный мир, работая в Rolls-Royce, и мне нравится все, что имеет к нему отношение. Уже восемь лет подряд я приезжаю на Monaco Yacht Show, где однажды мне посчастливилось познакомиться с Мохаммедом аль Барвани, владельцем Oceanco. Мы потратили некоторое время на эскизирование, и у нас вышел интересный разговор на тему автомобильного и яхтенного дизайна. После этого я съездил в Аблассердам, где встретился с Марселем Онкенхаутом, генеральным директором верфи, увидел, как строят Jubilee, и поразился вниманию к деталям, уровень которого очень близок к таковому у Rolls-Royce. С тех пор мы поддерживаем связь между дизайнерами из двух миров: яхтенного и автомобильного.
Работу директора по дизайну в таких компаниях, как Rolls-Royce, пожалуй, можно отнести к числу самых интересных в мире. Как вы переносите идеи из своего воображаемого мира в реальные, осязаемые изделия?
В автомобильной индустрии мы постоянно смотрим за горизонт, поскольку путь дизайна от замысла до выхода на рынок, как и в случае суперяхт, занимает порядка четырех лет. И мы должны уметь предсказывать, как будет выглядеть роскошь, как эволюционируют вкусы молодежи, какие появятся технологии и как изменятся экологические требования. Работа дизайнера во многом сводится к тому, чтобы настроить свое внутреннее зрение на создание объектов для рынка будущего. Непрогрессирующие и «близорукие» дизайнеры рискуют остаться позади, особенно в нынешней ситуации.
Именно по этой причине автопроизводители создают и представляют публике концепты: когда людям показываешь нечто осязаемое, то зачастую они выражают желание купить такую машину, если она появится. В этой индустрии молодые дизайнеры часто норовят предложить какие-то сумасшедшие идеи, способные двинуть вперед весь бренд, и тут мы приходим к интересному наблюдению: в мире суперяхт очень сложно проследить индивидуальность марки среди лодок одной верфи. В моем мире бренд — это святое: если я создам новый дизайн, и, увидев этот автомобиль, кто-то скажет: «Да, здорово, но ведь он совсем не похож на Rolls-Royce!», — это будет провал.
Можно предлагать очень смелые концепты, но риск велик, поскольку люди не захотят видеть нечто, не похожее на Rolls-Royce. И это сдерживает. Яхтенная индустрия в этом плане менее скована: заказчик и верфь начинают с чистого листа, и у яхтенных дизайнеров больше свободы создавать что-то уникальное, чем у зажатых рамками бренда автомобильных дизайнеров. Однако это не значит, что последние сильно ограничены и им скучно работать, — просто это разные аспекты дизайна.
Наследие бренда — это якорь, который удерживает дизайнеров от истинного новаторства, или прочный фундамент для переосмысления истории марки в ключе современности?
Значение брендов очень велико, и я думаю, что в будущем их ценность для индустрии суперяхт возрастет. Как заметил Марсель Онкенхаут, главными маркерами бренда Oceanco являются качество, внимание к деталям, долговечность, а также инновации. Нужен только правильный заказчик, а остальное сделает верфь.
Меня очень интересует яхтенный дизайн в призме эмоциональных ценностей. Допустим, вы смотрите на яхты в какой-то марине, будь то Флорида или юг Франции, и вдруг замечаете Джеки Онассис, сидящую на палубе своей яхты. В линиях этой лодки воплощается элегантность 1960-х: она не устаревшая, не классическая, и есть в ней нечто особенное. Кто-то даже скажет, что эта замечательная яхта вобрала в себя все присущее той эпохе: ее стиль и, возможно, некоторый декаданс. А по соседству может оказаться совершенно иная яхта — инновационная, технологичная, скульптурная, в духе Нормана Фостера. На это кто-то другой заметит, что в свои 65 лет он жизнь во многом посвящает беззаботному общению с друзьями и новыми знакомыми, которых приглашает на яхту с открытыми и в то же время приватными зонами отдыха. Главное для такого человека — чтобы его лодка была самой красивой и обладала самой роскошной обстановкой, которую он только может себе позволить. А если в ее моторном отсеке находится водородная пропульсивная установка, то почему бы и нет, хотя техника для такого владельца второстепенна — на первом месте комфорт. И здесь мы снова возвращаемся к тому, что верфям нужно использовать ключевые характеристики своих брендов для ответа на такие запросы.
На мой взгляд, яхты способны пробуждать в людях романтику моря, и у всех эти романтические ощущения совершенно разные. Мне доводилось видеть Christina O в темноте с подсветкой, и она вызывает у меня невероятные чувства… Так почему бы не создавать нечто подобное в XXI веке! Да, конечно, нам нужно спасать планету и сделать основой индустрии суперяхт устойчивое развитие, ведь сегодня кто-то может отказаться от строительства стометровой лодки просто потому, что она использует дизельное топливо. Но вместе с тем нам нужно вернуть ту привлекательность, то притяжение дизайна, которое может проявляться в таких простых вещах, как форма надстройки или кормовой оконечности. Причем это важно именно для самого первого этапа восприятия, задолго до того, как человек поднимется на борт и сможет оценить материалы.
У автомобильных дизайнеров, как правило, нет возможности почувствовать энтузиазм заказчика, тогда как яхтенные дизайнеры узнают его желания с первого дня. Влияет ли это на творчество?
Да, в мире крупных яхт абсолютно все делают на заказ, и мне это очень нравится. Автомобили, напротив, всегда подразумевают серийное производство, ведь каждая новая модель требует порядка ста миллионов евро лишь на производственную оснастку, и ее необходимо окупить. Однако в Rolls-Royce мне довелось лично участвовать в разработке уникального кастомного дизайна, по которому построили единственный автомобиль (на его создание ушло четыре года). Кстати, у его заказчика есть яхта, и он очень любит лодки. Когда делаешь что-то на заказ, неважен размер твоей компании: глобальный модный бренд или скромный лондонский бутик одинаково подойдут к задаче сшить идеальный костюм для клиента: снимут мерки и примутся за работу. А Rolls-Royce — это кастомный автомобиль: не существует машин для продажи в салоне, поскольку каждая изготовлена для конкретного владельца с учетом его пожеланий. Когда я упоминаю об этом, люди часто не верят, но это так и есть: покупатели Rolls-Royce стремятся быть уникальными, отличаться от других, и с тем же мы сталкиваемся в мире суперяхт.
Можно ли говорить о постепенном «ускучнении» дизайна, особенно когда производители стараются сделать продукт, который должен понравиться всем?
Это интересная тема, и могу сказать, что я верю в цикличность дизайна. Скажем, какой-то новый стиль в течение 10 лет получает всеобщее признание, становится нормой, но в этот момент креативные дизайнеры начинают уходить в сторону, придумывая что-то другое. Cначала формируется норма, потом случается восстание, приводящее к появлению новой нормы, и так далее. С одной стороны, всегда существует катализатор перемен, а с другой — комфорт признанной нормы, и сейчас мы находимся в переломной точке, за которой последует новое расхождение в дизайне. Скажу больше: оно уже наступило и связано с требованиями к экологичности продуктов, а дизайн вынужден отвечать на воздействие подобных социальных и экономических факторов. В яхтенной индустрии на это пока идут лишь единицы -— смелые верфи вроде Oceanco.
Дизайнерам не стоит ждать, пока появится какой-нибудь эксцентричный миллиардер: перемены должны исходить от них самих
Может прозвучать странно, но, будучи поклонником культуры Древнего Египта, я, например, хотел бы создать абсолютно современную яхту с дизайном на основе египетского архитектурного стиля и с египетской мебелью в интерьерах. Здесь можно вернуться к тому, что имело место на заре яхтенной эры во времена Джона Банненберга, когда довольно эксцентричные заказчики обращались к производителям со своими порой шокирующими, но неизменно увлекательными идеями, и верфям приходилось решать заданные ими задачки. В современном дизайне личность заказчика все чаще утрачивается, и мне хотелось бы застать время, когда дизайнеры последуют примеру Филиппа Старка или Нормана Фостера — начнут больше прислушиваться к себе и перестанут переживать о том, понравится их дизайн кому-то или нет. И он непременно понравится! Важно то, что дизайнерам не стоит ждать, пока появится какой-нибудь эксцентричный миллиардер: перемены должны исходить от них самих. Нужно подталкивать верфи к тому, чтобы они сами предлагали более новаторские, смелые и уникальные проекты, которые помогут нам перейти в новую эпоху. И это именно такая переломная точка, в которой мы сейчас находимся.
Согласны ли вы с тем, что индустриальный дизайн есть, по сути, превращение искусства в продукт с коммерческой целью?
Индустриальный дизайн должен быть в том числе и функциональным. Дизайнер, который этого не понимает или слишком быстро растрачивается в художественном плане, может в конечном счете упустить важную человеческую составляющую индустриального дизайна. Я глубоко убежден, что лучший дизайн подразумевает использование объекта в контексте его существования, и это социальный контекст. Прежде всего дизайнеру нужно осознать именно это, а потом уже привносить художественные ценности. Если вы гений и каким-то образом умеете наделить объект вашего дизайна — будь то флакон шампуня, чайная чашка или яхта — способностью взаимодействовать с человеческой душой, то вы действительно окажетесь на переднем крае индустриального дизайна. Но такое встречается довольно редко. В автомобильной индустрии человеком, который абсолютно выделялся в своей области, был Этторе Бугатти. Когда он брал карандаш и бумагу, то превращался в художника: даже педали в его машинах оказывались предметами искусства! Тогда как, скажем, Фердинанд Порше был прежде всего инженером.
Уделяете ли вы особое внимание дизайну вещей, которые окружают вас в повседневной жизни?
Да, конечно, и первое, на что я обращаю внимание, — это качество и материалы, из которых сделаны вещи. Ведь бывает так, что, например, стул выглядит замечательно, но то, как он сделан, даже близко не соответствует вашим ожиданиям. Работая в Rolls-Royce, я понял, что когда люди могут позволить себе дорогие вещи, они быстро учатся оценивать их качество. Поэтому, если вы хотите выйти на этот рынок, то просто обязаны позаботиться о самых мелких деталях, качество которых может стать решающим при выборе. Поверьте, никогда не стоит недооценивать покупателя предметов роскоши.
